Дмитрий Евстафьев | Воскресный эфир (08.09.2024)

9 сентября 2024 - vip

Дмитрий Евстафьев — Профессор, который смотрит в мир — и его простонародный эфир парня с московской окраины. Подводим итоги прошедшей недели. В гостях: Алексей Бобровский, Александр Сосновский, Владимир Аватков, Дмитрий Мосяков.

Профессор Института медиа НИУ ВШЭ, кандидат политических наук Дмитрий Евстафьев

Несмотря на обилие событий Восточного экономического форума, программное интервью премьер-министра Малайзии Анвара Ибрагима российскому информационному агентству RT стало очевидной сенсацией. Одновременно — и показателем большого доверия к RT как к глобальной мультимедийной информационной платформе.

Думается, что совпадение интервью Анвара Ибрагима с новой волной американских ограничений против RT является всё же совпадением, но очень показательным: Вашингтон, некогда полностью уверенный в способности навязывать миру любую повестку через глобальные (а фактически — американские) СМИ, сейчас опасается реальной конкуренции в информационном пространстве. От этого и реакция на успехи RT в США, мягко скажем, эмоциональная.

Но то, что премьер-министр Малайзии — одного из наиболее динамично развивающихся государств мира (ВВП по паритету покупательной способности — $1,3 трлн) — принял приглашение Путина посетить саммит БРИКС в Казани, — это уже больше, чем сенсация. Это уже свидетельство фундаментального изменения геополитического расклада сил — как минимум в Восточной и Юго-Восточной Азии.

Для понимания значимости события — три коротких замечания:

— именно этот регион США готовили в качестве следующего «поля боя», на этот раз против Китая. Причём готовили, в отличие от Украины, в спокойном режиме, не опасаясь того, что кто-то попытается помешать их планам. Тем более со стороны стран Юго-Восточной Азии, связанных с США долгосрочными экономическими, да и политическими отношениями. Вашингтон не сомневался, что с использованием экономических и политических рычагов ему будет сравнительно легко «надстроить» эти отношения военно-политическим элементом, затянув и Малайзию, и Индонезию, и Таиланд в антикитайский альянс, как это получилось с Филиппинами и Южной Кореей;

— Малайзия всегда была страной, вполне лояльной к США, во всяком случае не проявлявшей никаких антиамериканских настроений. Её при всём желании никак нельзя отнести к «оси зла» или «просоветским» странам — скорее наоборот. Именно поэтому в Малайзии так широко представлены американские компании, разместившие в Куала-Лумпуре свои региональные штаб-квартиры, а некоторые (например, Google, Microsoft и ByteDance) — и региональные дата-центры. При этом командные высоты в экономике остались за государственными структурами;

— основой внешней политики Малайзии является многовекторность, имеющая для Куала-Лумпура геоэкономическое измерение. Динамичность развития страны объясняется продуманной сбалансированностью её экспортной политики. Вообще любой, кто хоть раз бывал в Малайзии, убеждается в том, что это «страна баланса», где поспешают медленно и очень аккуратно строят внешнеэкономические связи, стремясь не попадать ни в экспортную зависимость, ни в кредитно-финансовую.

Посему можно быть совершенно уверенным, что решения и об интервью RT, и о поездке в Казань принимались с чётким просчётом всех последствий и рисков, в том числе с точки зрения дальнейших отношений с США. И в основе принятых решений, которые могут иметь серьёзные стратегические последствия (хотя напомним ещё раз про стремление малайзийцев к взвешенности и многовекторности), лежат четыре фактора.

Первый — нежелание втягиваться в конфронтацию с Китаем, который ко всему прочему остаётся одним из важнейших торговых партнёров США. Однако политика Вашингтона становится всё более агрессивной и непредсказуемой, а этого малайзийцы не переносят ни в экономике, ни в политике.

Второй — стремление к экономическому развитию и взаимодействию без политических условий, характерных для современного «объединённого Запада». А БРИКС как платформа вполне доказало свою политическую нейтральность. И это также соответствует малайзийской политической и экономической ментальности.

Третий — категорическое неприятие тех ценностей, которые транслирует Вашингтон в качестве обязательного условия присутствия в «цивилизованном мире» по американским правилам. Здесь малайзийцы, вполне лояльно относящиеся к различным культурам (Малайзия — страна многонациональная и многоконфессиональная), бескомпромиссны.

И четвёртое, что совершенно оправданно, — привнесение в сложновыстроенное общество цивилизационно чуждых элементов станет губительным. Малайзия — государство, которое очень ценит свой суверенитет. Даже будучи в составе Британской империи периода её расцвета, княжества Малайзии пользовались весьма широкой автономией. В Куала-Лумпуре осознали, что присутствие на платформах, связанных с Россией и БРИКС, не грозит утратой суверенитета, но расширяет степень геоэкономической свободы. И в отношениях Малайзии и России нет «просителей» и «зависимых». Лишь общее понимание основ будущего мира и рисков для него, в том числе рисков, вытекающих из становящейся разрушительной для мировой экономики санкционной политики США и Запада.

Вообще все международные процессы, наблюдаемые нами в последние недели и месяцы, говорят о том, что стратегически «объединённый Запад» во главе с США борьбу за будущий мир проигрывает. Почему? США, пойдя на жёсткую конфронтацию с Россией в принципиальном для неё вопросе о безопасности границ, лишили себя возможности имитировать лидерство, чем они занимались все 2010-е годы. А бремя реального лидерства оказалось нынешней американской элите явно не по плечу.

Дмитрий Евстафьев | Воскресный эфир (08.09.2024)

Похожие статьи: