Сергей Лавров: Эксклюзивное интервью Дмитрию Киселеву

21 апреля 2018 - vip

Вопрос: Сергей Викторович, Вы говорили, что у России есть неопровержимые доказательства – не «хайли лайкли», как это сейчас принято у англичан, а неопровержимые - того, что т.н. химатака в Думе, под Дамаском, была инсценирована одной страной, которая рвется в первые ряды русофобов. Эту страну назвал позже руководитель Департамента информации и массовых коммуникаций Министерства обороны России И.Е.Конашенков, сказав, что речь идет о Великобритании. Не будем же мы уподобляться англичанам, обвиняя кого-то, не предоставляя доказательств? Когда и какие доказательства мы готовы предоставить против Великобритании?

С.В.Лавров: Доказательств уже в принципе в избытке. Начать с того, что на видео, с которого все началось и которое стало, наверное, главным поводом, предлогом для той лихорадочной атаки, которую соорудили американцы, англичане и французы, нанеся бомбовые удары по объектам производства и складирования химического оружия, как они сказали (наверное, даже обывателю понятно, что если ты знаешь, где находится склад химического оружия, то бомбить его означает лишь одно - создать гуманитарную катастрофу для тех, кто живет в округе), было прекрасно видно, как люди, ничем не защищенные (только некоторые из них были в марлевых повязках), поливают водой мальчиков, каких-то взрослых людей.

Наши военные, когда освободили эту часть Восточной Гуты, нашли двух врачей, которые работали в этом госпитале. Они показали самих себя на видео, рассказав, как ворвались какие-то люди, стали кричать, что химическая атака и надо срочно всем обливаться водой. Это честно было сказано врачами, не скрывавшими своих лиц, назвавшими свои имена.

К слову, недавно я смотрел «Евроньюс», там показывали женщину, у которой и лицо, и тело были закрыты, оставалась только узкая щелочка для глаз. Она не называла своего имени, держала за руку каких-то двух мальчиков, сказала, что это ее дети, которые также оказались в ситуации, когда у них заболела голова, им не нравился запах. Она стала принюхиваться, ей тоже этот запах не понравился. Она завершила свое выступление фразой, что потом уже муж довез детей до врача. Сразу приходит в голову вопрос, а нельзя ли с этим врачом побеседовать, узнать, как зовут эту женщину, кто ее дети и так далее. Поэтому информацию, которую мы видим, надо очень тщательно анализировать особенно сейчас, чтобы нас не держали за «новичков».

Кроме того, совсем недавно наше Министерство обороны, освободив Думу, обнаружило склад химических веществ, произведенных в том числе в Германии, а также в Портон-Дауне, в том самом городе Солсбери. Сейчас специалисты проводят анализ того, что там было обнаружено. Помимо всего прочего, никто не скрывает, что инсценировка, снятая на упомянутом выше видео, была организована «Белыми касками». А «Белые каски» работают исключительно на территориях, которые контролируют боевики, включая таких террористов, как «Джабхат ан-Нусра». Они уже приложили руку к «состряпыванию» такой же провокации год назад в Хан-Шейхуне, и они - это тоже не секрет - финансируются в том числе Великобританией, США и рядом других западных стран.

Все это было нами достаточно конкретно и развернуто предъявлено на заседании Исполнительного совета ОЗХО и в СБ ООН. В ответ мы слышим только одно: попытки обвинять Британию в том, что она могла что-то не так сделать, выходят за все рамки, это невозможно даже обсуждать, потому что такого не может быть.

Я надеюсь, что все разумные люди видят разницу в аргументах, разницу в том, какие факты выкладываются на стол, а какие - вообще не предъявляются.

Вопрос: Сейчас в Сирии находится миссия экспертов ОЗХО. Какой самый честный доклад можно ожидать? На какой самый честный доклад Вы надеетесь?

С.В.Лавров: Осетрина не бывает второй свежести. Если доклад будет просто честным, этого уже будет достаточно. Мы, конечно, озабочены тем, как целый ряд игроков пытается воспрепятствовать деятельности ОЗХО. Мы не сомневаемся, что в ОЗХО в Гааге и в ее выездных миссиях работают высокие профессионалы. Но мы также не можем исключать (этому есть свидетельства), что этих экспертов, честных ученых пытаются использовать в политических целях. Миссия поехала в Сирию, прибыла в Бейрут и должна была уже на утро пересекать границу с Сирийской Арабской Республикой, где их ждали консульские представители сирийского МИД для выдачи виз. В тот момент они не смогли выдвинуться, потому что начались удары. Кому-то очень не хотелось, чтобы они своевременно попали в тот район, о котором идет речь. Сейчас они находятся в Дамаске, через пару дней рекогносцировочную миссию выпустили в район, который предстоит обследовать для того, чтобы убедиться, что там безопасно. Их сопровождали сотрудники ООН и нашей военной полиции для обеспечения охраны. В момент, когда они находились в этом районе, началась стрельба из той части города, где еще остались несколько десятков экстремистов, которые явно были предупреждены о том, кто конкретно будет туда выдвигаться и с какой целью.

Теперь мы добиваемся того, чтобы эта миссия все-таки состоялась. Тем временем, наши военные продолжают находить все больше и больше интересных предметов. В частности, в одной из квартир, находившейся на подконтрольной боевикам территории, была обнаружена канистра с химическим веществом - хлором, по-моему. Она лежала на гладко прибранной кровати. Никаких следов попадания этой канистры в комнату сверху или сбоку не обнаружилось - ее внесли через дверь, положили. Все это мы хотим предъявить экспертам ОЗХО, чтобы они не только посетили место того самого поливания водой, но и зашли в лабораторию, которую мы нашли, где обнаружены химические вещества, произведенные в Европе, посетили квартиру, где лежит эта бочка с хлором. Там есть, что посмотреть. Я очень надеюсь, что профессионализм возьмет верх. Мы готовы были с самого начала вести профессиональный разговор с ОЗХО и со всеми нашими западными коллегами.

Я упоминал, что на ранней стадии нынешнего противостояния на химической почве и французы, и американцы интересовались, нельзя ли им направить своих экспертов вместе с нашими, чтобы посмотреть, наряду с экспертами ОЗХО, что же там все-таки произошло. Когда мы сказали, что готовы и сирийское Правительство будет готово поддержать, вместо того чтобы реализовать эту договоренность, были нанесены удары. Так что посмотрим. Конечно, мы ждем честности от экспертов, в случае с Сирией, и в случае с Солсбери. Там расследование тоже продолжается.

Вопрос: О Солсбери мы ещё поговорим. Ещё пара вопросов по Сирии. А могут ли экспертам что-то подбросить, посыпать вокруг них, предложить забрать это с собой и протестировать? Возможно ли это?

С.В.Лавров: Я надеюсь, что эксперты все-таки дорожат своей репутацией и будут начеку. Ничего исключать нельзя, учитывая, что методы, которые используют сейчас наши западные партнеры, – это методы из серии «ниже пояса». Не хочу ничего исключать, но и никого ни в чем обвинять без причин не хочу.

Вопрос: А эмоционально, по-человечески, что Вы испытали, когда увидели этого мальчика Хасана Диаба - одиннадцатилетнего ребенка, на которого вдруг набросились взрослые дяди, стали поливать холодной водой из шланга, потом что-то прыскать в рот, запугивая его? Об этом сам рассказывал его отец. Как Вы по-человечески все это восприняли?

С.В.Лавров: Я себя ощутил К.С.Станиславским и захотел крикнуть: "Не верю!". Но если брать уже более утончённые человеческие чувства, то, конечно, отвратительно, когда детей используют в столь грязных затеях.

Вопрос: У Вас большой опыт работы, в том числе в Постоянном представительстве нашей страны в ООН. Можете себе представить, что этот мальчик, Хасан Диаб, и его отец могут появиться в Совете Безопасности и рассказать о своей истории как свидетели, либо для этого нужно их наделить дипломатическими паспортами Сирии? Услышит ли мир этих людей, ведь это ключевые свидетели, участники событий?

С.В.Лавров: Было бы полезно, и конечно, мы поддержали бы такие действия. Они должны, прежде всего, предприниматься Правительством Сирии. Наши западные коллеги часто прибегают к такого рода «включениям» в повестку дня Совета Безопасности ООН представителей «с мест», гражданского общества, когда речь идет о том, что есть свидетели того или иного действа, которое рассматривается.

Вопрос: То есть такая практика существует?

С.В.Лавров: Да. Привозят представителей различных неправительственных организаций, в разное время привозили (не припомню, из какой конкретно организации) сирийцев, иракцев, организуют видео-мосты. Так что здесь технические средства позволяют донести до членов Совета Безопасности, до членов ООН во время открытых заседаний этого высшего органа Организации точку зрения тех или иных лиц, ставших свидетелями события, о котором идет речь. Мы, кстати, хотели, и будем продолжать добиваться того, чтобы (в том числе в ситуациях, которые касаются не только Сирии) свидетели с мест происшествия имели возможность обратиться к членам СБ ООН. Но в данном конкретном случае, конечно, это дело сирийского Правительства. Мы активно поддержали бы такое предложение.

Вопрос: Во всяком случае, отец сказал, что они готовы ехать куда угодно и свидетельствовать перед кем угодно.

С.В.Лавров: Да, я слышал.

Вопрос: Так или иначе, эта провокация, инсценировка закончилась массированными ракетными ударами, и, кстати, довольно эффектным его отражением. Пожалуй, это такой первый в истории человечества эпизод. Насколько детально, точно и заблаговременно Россия получила предупреждение о готовящейся ракетной атаке? Была ли у нас возможность прочертить свои «красные линии» вокруг определенных районов? В буквальном смысле «красные линии» на карте. Сколь решительны мы были ответить, если ракеты полетят не в те районы, о которых мы предостерегали? Готовы ли мы были топить корабли неприятеля и сбивать их самолеты?

С.В.Лавров: Еще до того, как стали материализовываться планы западной «тройки» нанести удары, начальник Генерального штаба Вооруженных сил России В.В.Герасимов четко публично сказал, что если какие-то боевые действия т.н. «коалиции» нанесут ущерб российским военнослужащим, то мы будем жестко и четко отвечать. Причем, будем рассматривать в качестве законных целей не только сами ракеты, но и носители. Это было сказано четко и недвусмысленно.

Кстати, удивляюсь, как некоторые ваши западные коллеги, да и мои тоже на самом деле, и некоторые наши СМИ взялись за нашего Посла в Ливане А.С.Засыпкина, который повторил то, что сказал начальник Генерального штаба. Ему же попытались вложить в уста заявление о том, что если хоть одна ракета полетит по территории Сирии со стороны коалиции, то мы начнем топить корабли, подводные лодки и так далее. Сказано было то, о чем предупредил начальник Генерального штаба В.В.Герасимов в случае, если будет нанесен ущерб российским военнослужащим.

После этого были контакты на уровне военного руководства, генералов, между нашими представителями и командованием американской коалиции. Они были поставлены в известность о том, где у нас «красные линии», в том числе «красные линии» «на земле», географически. Результаты показывают, что они эти «красные линии» не перешли.

Что касается результатов этих обстрелов, то они ведь тоже подвергаются сомнению. Американские коллеги заявляют, что все до единой ракеты достигли целей, в том числе французские. У нашего Генерального штаба есть очень чёткая картина, мы наблюдали за всем происходящим в режиме реального времени, вживую. Мы готовы отвечать за статистику, которую представили наши военные. Если кто-то утверждает, что все 105 ракет достигли целей, пусть представит свою статистику. По крайней мере, доказательства того, что наши заявления, наши подсчеты, наша арифметика небеспочвенны будут предъявлены нашими военными, как я понимаю, совсем скоро.

Вопрос: Совсем скоро?

С.В.Лавров: Надеюсь.

Вопрос: Наши заявили, что было запущено 103 ракеты, 71 из них была сбита. Президент США Д.Трамп говорил, что он кому–то позвонил, спросил о том, долетели ли все ракеты, и на том конце провода ему ответили, что «все до единой, господин Президент». Кому он мог позвонить?

С.В.Лавров: Не знаю, кому в таких случаях звонит Президент США. Нашему Президенту звонить не приходится – ему докладывают, когда происходят подобного рода вещи. Я бы сейчас предпочел не вдаваться в тему взаимоотношений внутри американской администрации и того, как некоторые официальные лица в Вашингтоне относятся к позиции и поручениям своего Президента.

Вопрос: Мы будем поставлять С-300 в Сирию?

С.В.Лавров: Об этом сказал Президент России В.В.Путин. У нас теперь нет никаких моральных обязательств. Они были, мы обещали этого не делать еще где-то десять лет назад по просьбе наших известных партнеров. Приняли во внимание их аргумент о том, что это могло бы привести к дестабилизации обстановки, хотя средство чисто оборонительное, но, тем не менее, мы вняли просьбам. Теперь у нас такого морального обязательства нет.

Вопрос: Вы говорите, что не хотели бы обсуждать расклад внутри американской администрации, но, тем не менее, при нынешней конфигурации, когда самый чуткий «голубь» в Белом доме – это «бешеный пес» Дж.Мэттис, складывается такое положение, что недалеко и до прямого военного столкновения России с США. Сколь велик такой риск?

С.В.Лавров: Я думаю, что Министр обороны США Дж.Мэттис и председатель Объединенного комитета начальников штабов ВС США Дж.Данфорд понимают недопустимость, неприемлемость каких-либо действий, которые могут спровоцировать прямое военное столкновение России и США. Это, по-моему, настолько очевидно, что военные не могут этого не понимать, и понимают это они лучше, чем многие другие.

Когда политики пытаются «подзуживать» руководство своей страны, требуя от нее все больше конфронтации, включая материальную, то это безответственно. Они пытаются достичь своих внутриполитических целей, продолжается очень жестокая межпартийная борьба (это проявляется в Конгрессе), активно спекулируют на российском факторе, понимая, что здесь есть почва для объединения на русофобских началах. Но эта кампания все-таки выдыхается. Ее искусственно подпитывали совершенно беспрецедентными санкциями, рассчитывая, что подобного рода вещами они сподвигнут нас на принятие их условий дальнейшего развития отношений. Это как минимум недальновидно и наивно. Они ведь о чем говорят? Что они хотят хороших отношений с Россией, но для этого Россия должна признать все свои грехи и все свои ошибки. То есть они исходят из своей непогрешимости и того, что во всем, что сейчас происходит, виновата исключительно Россия, которая пошла наперекор и выступает как ревизионистская держава, ревизуя современный миропорядок. Причем под миропорядком они понимают совсем не Устав ООН, а то, что им видится необходимым для того, чтобы пытаться сохранить свое доминирование.

Я понимаю, что несколько столетий исторический Запад, как мы его называем, вершил все дела в мире по своему усмотрению. И сейчас, когда появляются центры силы в Азии, Латинской Америке да и, собственно говоря, Российская Федерация – один из важнейших игроков на мировой арене, им не нравится, что кто-то пытается отстаивать свои интересы. Причем отстаивать свои интересы мы стремимся не ультимативно, предлагаем искать баланс интересов, чтобы договариваться. А они говорят, что договариваться будут, когда мы скажем, что согласны с тем, как устроен мир по их представлению. Вот, собственно говоря, в чем дело.

Возвращаясь к вопросу о рисках военного противостояния, я исхожу на сто процентов из того, что военные этого не допустят. И этого, конечно же, не допустят ни Президент России В.В.Путин, ни, уверен, Президент США Д.Трамп. Они лидеры, которые избраны своими народами и отвечают перед ними за мир и спокойствие.

Вопрос: Такое хладнокровие и выдержка России, честно говоря, меня восхищают. Видел «холодную войну», и такое впечатление, что был бы в Кремле другой человек, все могло бы обернуться иначе, потому что такое впечатление, что провокации следуют одна за одной. Россию провоцируют, а она все время отказывается принимать эту «холодную войну», этот вид спорта. Вы говорите, что идет на спад, а у меня лично ощущение, что, наоборот, интенсифицируется, усиливается напряженность, прямая ложь становится инструментом внешнеполитической деятельности – вспомним Министра иностранных дел Великобритании Б.Джонсона. Наши партнеры не хотят слушать и даже слышать. У меня в кабинете экраны «Россия-24», «Би-Би-Си», «Си-Эн-Эн». На «России-24» крутят репортаж с одиннадцатилетним мальчиком, который поневоле стал актером в ролике и рассказывает о том, что ему дали финики, печенье и рис. Казалось бы, вскрылась эта провокация, и тут же «Би-Би-Си» крутит этот же ролик в оправдание ракетного удара, как будто бы ничего не слышит, как ни в чем не бывало. Что должно произойти, чтобы в этих условиях наступила разрядка?

С.В.Лавров: Я не сказал, что эта кампания идет на спад. Я сказал, что она выдыхается. Знаете, бежит человек стометровку или 10 тысяч метров, а лучше 42 километра и он же с каждым шагом дышит все тяжелее, но бежит. В конце концов силы его оставляют. Мне кажется, мы наблюдаем что-то похожее, хотя им, конечно, хочется (тем, кто эту русофобскую кампанию разыгрывает) наращивать темп. Но так можно (и скорее всего так и будет) надорваться.

Вы абсолютно правы. Я убежден, что реагировать нужно достойно. Мы не можем не отвечать на отъем нашей собственности, на высылку дипломатов - это не уважать себя. Но «сваливаться» в какую-то брань, в склоки, в грубость мы не собираемся и не будем этого делать - это совершенно не стиль нашего Президента. Он всегда смотрит вперед и его очень трудно, если не невозможно, вывести из себя. А пытаются сделать примерно это - выбить из колеи, из спокойствия, из уверенности, нарушить наши планы, которые мы дома должны реализовать, их огромное количество. Но повторю еще раз, когда на нас кричат, вспоминается известная мудрость «Юпитер, ты сердишься - значит, ты не прав».

Вопрос: Ну и все же, Президент США Д.Трамп, как стало недавно известно, пригласил Президента России В.В.Путина в Белый дом. Есть ли какие-то уточнения по срокам, месту встречи, повестке?

С.В.Лавров: Мы исходим из того, что Президент США Д.Трамп в телефонном разговоре (об этом уже стало известно, никакого секрета нет) такое приглашение направил, сказал, что будет рад видеть в Белом доме и встретиться в рамках ответного визита. К этой теме он пару раз возвращался, поэтому мы дали знать нашим американским коллегам, что не хотим быть навязчивыми, но и невежливыми быть не хотим, учитывая, что Президент США Д.Трамп такое предложение сделал, мы исходим из того, что он его конкретизирует.

Вопрос: И так «повисло» пока все?

С.В.Лавров: Да, ну как «повисло», слово вылетело…

Вопрос: И?

С.В.Лавров: Президент России В.В.Путин готов к такой встрече.

Вопрос: Она готовится или нет?

С.В.Лавров: Пока еще нет. Как только будет какое-то развитие, мы Вам обязательно расскажем. Но я обращу внимание на то, что Д.Трамп уже после этого телефонного разговора несколько раз в твитах и на словах говорил о том, что надо с Россией решать вопросы, что они хотят иметь с нами хорошие отношения. Это лучше, чем не иметь таковых, и только глупец думает иначе. Все это мы тоже слышим.

Вопрос: Но параллельно вице-президент М.Пенс заявил о том, что США будут добиваться военного доминирования в космосе, в том числе над Россией. Приведет ли это к гонке вооружений в космосе? Как Россия собирается отвечать на это?

С.В.Лавров: США уже многие годы являются единственной державой, которая блокирует начало переговоров по российско-китайской инициативе, которую мы внесли с китайскими коллегами на Конференции по разоружению в Женеве, о начале разработки договора о запрещении размещения оружия в космосе. Речь не идет о недопущении милитаризации космоса, потому что спутники запускаются в военных целях и нами, и американцами, и многим другими. Это отдельная вещь. Но размещать оружие в космосе было бы очень рискованно и создавало бы новые, совершенно не просчитанные, непредсказуемые угрозы. Мы с китайцами предложили заключить такой договор. Все готовы начать переговоры. Понятно, что это сложная работа, но у нас есть проект. Он достаточно глубоко проработан, мы открыты к обсуждению постатейно и к поиску формулировок, которые позволят его согласовать и вынести на подписание. Американцы пока в одиночку блокируют эту работу. Тем временем мы, прекрасно понимая опасность такого развития событий, сейчас в ожидании, когда созреют условия для начала переговоров над юридически обязывающим документом, продвигаем политическую концепцию - призыв всем заявить о том, что каждая страна не будет первой, кто выведет оружие в космос. Есть резолюция Генеральной ассамблеи ООН, которую мы вносим. Она принимается существенным большинством голосов. Американцы против и многие американские союзники уходят в воздержание при голосовании.

Но эта проблема существует. Если эти угрозы будут материализованы, нужно будет заблаговременно готовиться к действиям, которые позволят избежать худших сценариев, когда из космоса просто будут уничтожать объекты на земле. Это большая проблема. Она включает в себя и тему противоспутникового оружия. Чем скорее на Конференции по разоружению в Женеве этот разговор начнется профессионально с участием дипломатов и военных, тем, наверное, будет лучше для всего человечества без исключения.

Что касается заявления вице-президента США М.Пенса о необходимости военного доминирования в космосе, то учитывая, что США отказываются от переговоров, о которых я упомянул, это не удивительно. А доминировать у них в общем-то принято везде, не только в космосе – на земле, на суше, в воздухе. И это записано в их доктринальных документах. Так что здесь ничего удивительного нет. Но, повторю, перенос этой логики на космическое пространство, конечно, будет весьма серьезным риском для всего человечества.

Вопрос: По крайней мере, пока никаких ограничений американцы не чувствуют.

С.В.Лавров: Их нет. Юридических ограничений нет.

Вопрос: Просто работают над доминированием. Очевидно, России тоже стоит этим заниматься, поскольку нет ограничений?

С.В.Лавров: Мы видим, что делают наши американские коллеги и, конечно же, не имеем права относиться к этому «спустя рукава».

Вопрос: Вернемся к химической теме, но уже на английской почве. Эта история с «Би-Зет», как Вам эта интрига? Самая свежая информация – сообщают, что «Би-Зет» искусственно подмешали в пробы, доставленные в швейцарскую лабораторию, для того, чтобы якобы проверить профессионализм, компетентность тех, кто будет проводить анализ. Что это вообще такое?

С.В.Лавров: Это было сделано специально, чтобы проверить на профессионализм тех, кто будет проводить анализ. Не хочу вдаваться в детали, все-таки основная часть доклада была конфиденциальной, но хорошо известно, что, обратившись к ОЗХО за техническим содействием, британцы не просто дали им пробу вещества с места происшествия, но сказали «вот вам проба, найдите в ней такое-то химическое вещество». То есть, это было заказано. И эксперты ОЗХО, выполняя техническую функцию, подтвердили, что это было именно то вещество, о котором британцы им сказали. Но оно было в очень чистом виде, очень высокой концентрации, что говорит о том, что оно было впрыснуто в эту пробу буквально перед началом анализа, потому что за пару недель оно должно было подвергнуться метаболизму и было бы совсем другой консистенции.

Параллельно, по крайней мере, в швейцарской лаборатории в городе Шпиц, в пробе было обнаружено наряду с веществом, которое было заказано, и определенное количество «Би-Зет», которое относится к веществам второй категории. Согласно Конвенции о запрещении химического оружия – это менее опасное соединение нежели те, которые включены в первую категорию.

Там очень много вопросов и мы хотим получить на них ответ. Если то, что нам говорят про «Би-Зет», правда, тогда объясните. Теперь, когда такие вопросы возникают, мы бы хотели посмотреть первичные результаты анализов не только лаборатории в Шпице, но и остальных трех лабораторий, куда параллельно были направлены эти пробы.

Также стало известно, что эксперты ОЗХО брали пробы не согласно собственному разумению, а в тех местах, на которые указывали британцы.

Вопрос: Собственно, из рук британцев.

С.В.Лавров: Из рук британцев или в их присутствии. Не было никакого самостоятельного, независимого обследования медиками ОЗХО пациентов, у которых брали кровь. То есть все полагались исключительно на британских врачей. И ладно бы, если британцы были бы открыты в своих дальнейших действиях, если бы они показывали результаты своих собственных расследований, но они все держат в секрете, так же, как в свое время засекретили «дело А.Литвиненко». Материалы до сих пор засекречены.

Вопросы, безусловно, накапливаются. Мы сформулировали почти пять десятков сугубо профессиональных вопросов. В ответ нам говорят, чтобы мы сначала ответили на их вопросы. А у них он один, вернее два: «это В.В.Путин приказал сделать или это вы просто потеряли контроль над своим химическим арсеналом?» Каким химическим арсеналом? Который был уничтожен и верифицирован ОЗХО в качестве уже уничтоженного при одобрении всего мирового сообщества?

Они стали выдвигать обвинения, в том числе помощник Премьер-министра написал открытое письмо Генсекретарю НАТО. С какой стати, почему? Но в этом письме он приводит данные, которые, как они считают, должны всех убедить в правоте английских аргументов и обвинений в наш адрес. Среди прочего там сказано, что военная химическая программа в России тайно осуществлялась все нулевые годы. Уничтожалось то, что было заявлено по линии ОЗХО, но была еще тайная программа. Руководил ей (потом кто-то сказал) лично Президент России В.В.Путин. Но если это так, если они знали об этом все время, то пришли бы в ОЗХО, ударили в набат, потребовали бы, чтобы нас «пригвоздили». Они же молчали. В этом письме утверждается, что метод отравления людей путем нанесения отравляющих веществ на дверные ручки был разработан как «трейдмарк», как наша фирменная идея и было это достаточно давно. Но если они знали, что наша фирменная идея отравлять через дверные ручки, если они сразу обвинили именно нас в отравлении Скрипалей, почему же они про ручку их дома вспомнили где-то на четвертую неделю, а сначала обследовали то такси, то скамейку, то ресторан? Это нестыковка. Говорят, что чуть ли не Главное разведывательное управление Генштаба Вооруженных сил РФ годами следило за электронной почтой Ю.Скрипаль. Но чтобы такое утверждать, надо тоже следить за ее электронной почтой. Чем больше они пытаются оправдаться, тем больше вопросов возникает.

Вопрос: Если они берут пробу и позволяют себе впрыскивать туда «Би-Зет», то есть относятся к ней «фамильярно», корректность забора пробы не подтверждена, то ОЗХО оказывается в дурацком положении?

С.В.Лавров: Я не утверждаю, что они впрыскивали, что они пытались вводить в заблуждение.

Вопрос: Они ж сами сказали, что они впрыскивали «Би-Зет».

С.В.Лавров: Да, но мы хотим понять, насколько это соответствует процедурам, потому что то, что мы сейчас знаем о том, как ОЗХО была принята в Великобритании по приглашению Лондона и как Организация там работала, не вписывается в те строгие четкие процедуры, которые предусмотрены Конвенцией о запрещении химического оружия. Но мы не обвиняем. Мы задали несколько десятков вопросов. Мы хотим получить на них ответы, причем ответы взрослых и профессиональных людей. Мы хотим профессионального разговора. Может быть, придется ждать, когда появятся в британском правительстве профессионалы. Пока разговора не получается.

Вопрос: Складывается ситуация, когда С.Скрипаль сам выбрал «скользкий» путь в жизни, но Ю.Скрипаль на него точно не рассчитывала. Получается, что она поехала к отцу на несколько дней спросить благословления на замужество, а жизнь приняла совершенно другой оборот. Сейчас кто-то пишет письма от ее имени на кембриджском английском, и, в общем, человек-то пропал. Это же целая драма. Она – гражданка России. В ее планы не входило там оставаться, она сделала в квартире ремонт, у нее жених, собака, вся жизнь. Как это понять?

С.В.Лавров: Я считаю это просто возмутительным. Мы направили уже не одну официальную ноту с требованием обеспечить нам личный контакт с российской гражданкой, чтобы убедиться в том, что всё, что от ее имени говорят нам англичане, это правда. Пока у нас такой уверенности совсем нет. Вы знаете, это уже на самом деле переходит не только все этические, но и правовые границы. «Она с вами не хочет общаться, она об этом заявила». Но Ю.Скрипаль об этом не заявляла, мы этого не слышали. Она говорила по телефону со своей двоюродной сестрой Викторией где-то полторы минуты. Виктория рассказывала об этом в нескольких интервью. Она тревожилась по поводу того, как звучала Юлия. Если Юлия не хочет с нами общаться, то мы хотим, чтобы она нам это сказала сама. Во многих ситуациях, когда наши сограждане решают уехать в другую страну или попадают в беду, а мы хотим им предоставить консульскую помощь и они от нее отказываются, мы в этом убеждаемся в рамках личного свидания. Пусть это будут десять секунд, она скажет «спасибо вам большое, я не нуждаюсь в ваших услугах».

Насчет Сергея Скрипаля Вы сказали, что он сам выбрал свой путь. Он был осужден, отбывал срок где-то года четыре. И как раз тогда состоялся обмен на то, что у нас принято называть “группой Чапман” - на нескольких людей, которые шпионили в пользу США, Великобритании. Обмен состоялся, он был освобожден из заключения, переехал на свою новую родину и жил - не тужил. Если бы кто-то хотел в Российской Федерации (как сейчас говорят, что у нас у единственных был мотив) от него избавиться, отомстить, то зачем было отдавать его в обмен на наших разведчиков?

У меня много друзей-разведчиков, и я очень ценю наши отношения, очень ценю их специальность. Некоторые наши политологи, назову их так, заявляют о том, что «святое дело» устранить, ликвидировать перебежчиков. Это на самом деле оскорбительно для разведсообщества любой страны мира, потому что в любой разведке вам скажу, что если человека поменяли, то его трогать нельзя. Все, вопрос закрыт, не знаю, “рассчитался” или не “рассчитался”. И это разведчики очень хорошо знают.

Вопрос: Я не в том смысле, что его надо устранять. Он сам выбрал свой путь, он выбрал своих партнеров. И именно эти партнеры с ним сейчас делают все, что хотят. Вот это определенная стезя. Ну и «выдыхаются» ли здесь обещания?

С.В.Лавров: Здесь?

Вопрос: Вы говорили, что эта история с Думой во многом «выдыхается». А в этом случае?

С.В.Лавров: Если проанализировать, что они отвечают на наши сугубо конкретные вопросы, отметая все как выдумки, и как мантру твердят, что ни у кого нет сочетания возможностей произвести такое вещество, ни у кого нет опыта применения такого вещества в противоправных целях и ни у кого нет мотивов (что говорит Б.Джонсон), то это полное незнание предмета. Могли бы уже за месяц с лишним как-то попросить представить им профессиональные справки. Этот т. н. «новичок», эта классификация придумана не нами. Назвали его так на Западе.

Да, у нас были разработки, и один из разработчиков – В.С.Мирзаянов. Он иммигрировал в США, опубликовал эту формулу. Это вещество было запатентовано, состояло на вооружении или находилось в пользовании различных институтов биологических и химических армий США. Оно производится элементарно. Было заседание Исполнительного совета ОЗХО, и мы задали вопрос о том, как лаборатория в городе Шпиц убедилась в том, что это именно то вещество, о котором идет речь. Значит, у нее был прототип или, как это называется, маркер. Сказали, что им дали формулу. И эта лаборатория в течение нескольких дней или, может, часов синтезировала это вещество. То есть сделать его не составляет никакого труда при наличии формулы, которая была опубликована в конце прошлого века. Так что и здесь совершенно непонятно, почему уважаемым членам британского кабинета, включая Премьер-министра, никто не может эту информацию предоставить.

Вопрос: Есть еще одна тема на мировой повестке, которая широко обсуждается - предстоящий саммит двух Корей. Президент США Д.Трамп говорит, что он в ближайшие недели увидится с лидером КНДР Ким Чен Ыном. Выбирается место. Россия предлагает провести встречу на своей территории.

С.В.Лавров: Я не слышал об этом. Может, кто-то фантазирует и делает предположения. Упоминались некоторые европейские страны, Монголия, деревушка на границе демилитаризованной зоны.

Вопрос: Мы готовы предложить нашу территорию?

С.В.Лавров: Не думаю, что нам стоит активничать в этом вопросе, проявлять какую-то инициативу. Это саммит, которого, наверное, все ждут, потому что это шаг от перспективы военного кризиса, военного решения проблемы Корейского полуострова. Мы очень надеемся, что он даст старт процессу деэскалации напряженности.

По сути дела, Россия и Китай чуть меньше года назад, в июле прошлого года выдвинули идею «дорожной карты». В ней как раз и шла речь о том, чтобы сначала остановиться и начать диалог между двумя Кореями, между Северной Кореей и США и создать какую-то рамку, которая позволит обсуждать взаимные претензии и взаимные озабоченности.

Мы все хотим денуклеризации Корейского полуострова, но ее можно по-разному осуществить. То, что мы сейчас читаем об идущих внутри американской Администрации разговорах, показывает, что там много желающих сделать это быстро. Я не думаю, что быстро получится, учитывая то, что произошло или происходит вокруг иранской ядерной программы, когда договоренность сейчас подвергается огромному знаку вопроса. В мае в очередной раз Президент США Д.Трамп должен сертифицировать, что приостановка санкций будет продолжена. Если нет, тогда это будет означать выход из договоренности. Поэтому, наверное, в Пхеньяне смотрят на эту картину и примеряют ее на себя. Необходимо обязательно добиваться денуклеризации, но надо быть реалистами, это будет процесс очень непростых переговоров, потому что в обмен, особенно с учетом иранского опыта, Северная Корея захочет «непробиваемых» гарантий безопасности. В каком виде – сейчас сказать невозможно. Но и это было бы, безусловно, прекрасным решением. Но повторю, начать бы диалог и завязать его на встрече двух лидеров, а потом предстоит очень непростая работа, частью которой обязательно должна быть дискуссия более широкого плана о механизмах мира и безопасности в Северо-Восточной Азии уже с участием России, Китая, Японии, как договаривались в свое время участники «шестисторонних» переговоров.

Мы приветствуем предстоящий межкорейский саммит, который будет уже в апреле, и предстоящий в мае-июне, как сказал Президент США Д.Трамп, американо-северокорейский саммит.

Вопрос: Вы говорите о диалоге. Не чувствуете ли Вы себя старомодным в складывающихся реалиях? Д.Трамп идет на эту встречу не для диалога, а с ультиматумом. Он уже сказал, что если дело не пойдет, то я встану из-за стола и покину его. Какой диалог? А Вы романтически мыслите категориями диалога. Я понимаю, что это благородно, но насколько это близко к реальности? Он-то с ультиматумами.

С.В.Лавров: Мы не можем желать провала этой встрече. И я думаю, когда перед началом серьезного разговора, как на ринг выходят боксеры, они взвешиваются и «петушатся» друг перед другом, потом уже начинают бой, а после него обнимают друг друга, поздравляют.

Я не хочу проводить прямой аналогии, но поднять ставки перед началом серьезного разговора – это ведь не новость в мировой дипломатии. Посмотрим.

Сергей Лавров: Эксклюзивное интервью Дмитрию Киселеву

Похожие статьи: