Ростислав Ищенко: новости байденизма-зеленизма

10 февраля 2021 - vip

Начиная с первого же дня украинского февральского, 2014 года, государственного переворота я утверждал (письменно и устно), что событие это имело двойную природу.

С одной стороны, это был чисто олигархический дворцовый переворот, вырывавший власть у одной группы олигархов в пользу другой (к тому времени для Украины подобное было не новостью). С другой — путч принял форму нацисткой революции.

Янукович действительно не собирался отдавать власть, как Кучма, просто так. У него ведь не было зятя-миллиардера. Он сам был главой клана, только-только вошедшего во вкус бесконтрольного обогащения. Виктор Фёдорович планировал пересидеть майдан за стеной «Беркута». Он верил, что это «мирная революция», был уверен в том, что его силовики не «перейдут на сторону народа», да и мощь протеста, не выходившего за пределы Крещатика, не переоценивал. Янукович просто не знал, что за каждым мирным майданом стоят боевики, готовые решить вопрос насилием, если не получится мирно.

Боевики майдана могут вербоваться из разных радикальных движений. На американском майдане они представлены преимущественно леваками. В ходе «арабской весны» ударные отряды местных майданов формировали исламские радикалы. На традиционных киргизских майданах роль ударной силы играют молодёжные «дружины» традиционных кланов. Ударной силой украинского майдана были радикальные националисты и разных оттенков (от чисто украинских этнических до поборников глобального господства белой расы) нацисты.

Как это традиционно бывает у нацистов, социальная часть их программ была вполне левой. Только классические левые полагают возможным построить счастливое общество будущего на базе интернационального взаимодействия трудящихся, нацисты же обещают своим сторонникам процветание за счёт других (низших, согласно их взглядам) народов. Нацисты выходили на майдан под антиолигархическими лозунгами и позиционировали переворот (совершенно в духе Гитлера) как «народную революцию» против олигархов, в которой нацисты числили себя авангардом.

На Украине к 2014 году действительно сложились уникальные условия, в которых антиолигархическая революция могла быть совершена только руками нацистов. Классические левые давно и прочно сотрудничали с олигархатом, а те, которые не захотели коллаборировать, были вытеснены из активной политики и маргинализированы. Равным образом маргинализированы были пророссийские силы. Таким образом, нацисты стали не просто ударным кулаком, но и движущей силой майдана.

История свидетельствует, что, раз начавшись, любая революция (буржуазная, пролетарская, нацистская) может быть на время отложена, но не может завершиться, не выполнив поставленных перед ней задач. Отсюда превращение наци-олигархического режима, сформировавшегося в 2014 году по итогам майдана, в чисто нацистский было неизбежно. Однако этот процесс был заторможен субъективной волей США (желавших в тот момент сохранить у украинского режима хотя бы видимость «человеческого лица»), а в большей степени раздробленностью украинских нацистов, неспособностью их лидеров объединиться, осознать объективно стоявшие перед их движением задачи и понять, что, работая силовым ресурсом олигархов, они получают часть пирога, в то время как, уничтожив власть олигархов, могут получить всё.

Тем не менее установление нацистской диктатуры на Украине после путча было неизбежным. Вопрос заключался лишь в том, когда это произойдёт. В конечном итоге перейти к прямому тоталитарному подавлению своих политических оппонентов должны были сами олигархи, поскольку с исчерпанием внутреннего ресурса осуществлять управление с сохранением хотя бы видимости демократических процедур они не могли. Нацисты же были единственной реальной силой, способной осуществлять политику террора. Вопрос сводился к тому, станет фюрером Украины лидер одной из нацистских группировок (например, Билецкий активно примерял и примеряет эту роль на себя) или последний олигарх, подавивший всех остальных своих конкурентов.

История сыграла с Украиной злую шутку. Её фюрером (возможно, не последним, но точно первым из тех, кто перестал прятаться за демократическими процедурами) стал не матёрый нацистский лидер и не прожжённый олигарх, а жалкий клоун, ярмарочный паяц, трусливый и амбициозный лжец, не способный самостоятельно не то что управлять государством — даже понять огромность задач, перед ним стоящих, и меру своей ответственности перед поверившим ему народом.

Но история не просто великий шутник, она самый непревзойдённый из всех шутников. Поэтому Украина и её клоун не остались в одиночестве. В это же время аналогичные процессы, хоть и вызванные комплексом иных причин, происходили в США — заморской метрополии Украины. Там тоже власть была захвачена (причём не без применения насилия). Павда, захватившая её финансовая олигархия, в отличие от опиравшихся на правых радикалов украинских коллег, прикрывалась левыми лозунгами и задействовала в свою поддержку уличные банды левых радикалов. Однако суть дела от этого не менялась. В США также начал формироваться тоталитарный режим (ибо в режиме демократического правления удержать власть финансовая олигархия уже не могла), и он также развернул кампанию тотального террора против своих политических оппонентов, походя растоптав конституцию и законы США. Смешное же заключается в том, что в США тоталитарный режим формально также возглавил клоун — жалкая марионетка, утратившая в силу возрастных изменений способность мыслить самостоятельно.

Конечно, Байден не работал провинциальным комиком. Он старый опытный политик и ещё каких-то пять-шесть лет назад очень неплохо выполнял обязанности вице-президента. Но затем он в считаные годы превратился в «сонного Джо», плохо отдающего себе отчёт в том, чем он занят и где находится в каждый отдельно взятый момент. У Зеленского неспособность к политической деятельности врождённая, поэтому он до сих пор смотрится как клоун, играющий президента, а не как законный глава государства. У Байдена эта неспособность приобретённая. Поэтому сформировавшиеся за долгие десятилетия политической деятельности инстинкты позволяют ему до сих пор относительно прилично выглядеть на расстоянии, и только возможности современного телевидения позволяют увидеть, услышать и понять, что на деле не президент управляет страной, а протокол управляет президентом.

Украинские пособники нацистов любят подчёркивать наличие разницы между фашистскими и нацистскими режимами. Некоторая (хоть и несущественная) разница есть. В этом отношении интернациональные США, где тоталитарная власть опирается на разного рода меньшинства, создают у себя тоталитарное государство фашистского толка. А поражённая вирусом этноцентризма Украина создаёт у себя классическую нацистскую диктатуру. Настоящих украинцев (родившихся от обращённых в украинство дедов-прадедов) на этой территории жалкое меньшинство. Большинство же остальных только стали на путь превращения в украинцев и пока по-разному видят конечный результат. Есть даже такие, которые считают (подумайте, какая ересь!), что настоящий украинец может быть русскоязычным. А есть и те, кто идёт в своих заблуждениях ещё дальше, отрицая необходимость для настоящего украинца люто ненавидеть Россию и всё русское. От этого возникают проблемы с некоторыми законами (вроде языкового), которые вместо задуманной консолидации украинского общества приводят к его атомизации и разбалансировке.

Сопротивление украинизации (пусть и пассивное) усиливает потребность в установлении прямой террористической диктатуры. В рамках законов и конституции заставить говорить по-украински даже правоверных сторонников майдана получается плохо.

В общем, в силу ряда объективн

ых и субъективных причин только на седьмом году после путча Украина пришла к той форме государственности, которая должна была возобладать ещё в 2014-2015 годах. Остановленный в последний момент американцами государственный переворот, начатый в марте 2015 года Коломойским (но слишком медленно проводившийся), как раз и должен был завершить переход Украины к открытой нацистской диктатуре (на тот момент команда Коломойского уже осуществляла таковую в Днепропетровске, Одессе, Запорожье и на подконтрольных Киеву территориях Донецкой и Луганской областей).

Тогда не сложилось. Зато теперь в Киеве могут гордиться тем, что Украина в унисон США совершила переход к открытой тоталитарной диктатуре, не озаботившись никаким, пусть самым примитивным оправданием.

В общем, как всегда бывает, логика развития исторических и политических процессов восторжествовала над прекраснодушными ожиданиями верующих в «святой» майдан, в мессианское предназначение Зеленского, в руководящую и направляющую силу Запада и прочий популистский бред. Меня только удивляет, почему теперь люди, попавшие в жернова машины нацистского террора, удивляются. Разве не предупреждали их, когда они вышли на майдан, что они сели в одну лодку с нацистами и что теперь вопрос не в том, окажутся ли они в концлагере, а в том, когда они там окажутся, кто будет в очереди перед ними и кто за ними? Разве они сами не одобряли массовые убийства в Днепропетровске и Одессе, посадки в Харькове, использование армии (включая авиацию) против мирного населения Донбасса, изгнание с работы массы журналистов и госслужащих по политическим мотивам, убийства политических (Чечетов, Семенюк) и общественных (Бузина) деятелей, фактическое изгнание из страны (под угрозой смерти) вначале сотен, а затем и тысяч людей по политическим мотивам?

Знали и одобряли. Подавляющее большинство стонущих сегодня по поводу закрытия трёх телеканалов ничего не имело против майдана, свято верило в «российскую агрессию», поддерживало репрессивные меры против инакомыслящих. В общем, не имело с системой идейных противоречий. Претензии системе предъявлялись в основном за неудачное ведение войны, развал экономики, уничтожение социальной сферы, всеобъемлющую неограниченную коррупцию и т.д. Что же касается внесудебных репрессий против политических противников, то даже такого человека, как Коцаба, который был одним из лидеров майдана и разошёлся с системой только по вопросу о явно незаконной мобилизации без объявления военного положения или состояния войны, когда его бросили в тюрьму, поддержали единицы. Остальные либо остались равнодушны, либо поддержали репрессии против «отщепенца».

Никто не выступил в защиту конституции, когда Зеленский, по сути, блокировал работу Конституционного суда и пытался вовсе заменить не нравящихся ему судей. И сейчас граждане Украины хоть и возмущаются в социальных сетях закрытием популярных телеканалов, но не выходят на улицы. Они в таких случаях говорят, что выступать против власти опасно, ибо власть пришлёт нацистские банды, но, во-первых, они же (включая формально оппозиционных политиков и экспертов) утверждали, что «нацизма на Украине нет», во-вторых, на своём майдане они орали, что если «майданная» власть окажется плохой, они её тут же сменят, в-третьих, когда дело касается экономических интересов, они очень даже выходят против власти и на «майдан ФОПов», и на «тарифный майдан» и не боятся ни нацистских банд, ни полиции.

Фактически украинское общество стало тоталитарным раньше, чем окончательно оформилась тоталитарная диктатура на государственном уровне. Уже с 2014 года общество поддерживает внесудебные репрессии против любой социальной группы, не поддерживающей позицию «майданной» власти. Да, большая часть общества не требует никого «расстрелять, как бешеных собак», она спокойно, а часто и с нескрываемым удовольствием смотрит, как репрессируют или «просто» травят «отдельных отщепенцев». Агрессивное нацистское меньшинство чувствует эту моральную поддержку, потому и ведёт себя предельно нагло. Власть же понимает, что «хвост собаке можно рубить по частям». Вначале убили и изгнали «пророссийских», затем вытеснили из политики коммунистов и прочих системных левых не потому, что они были опасны (вполне ручные были партии), просто надо было освободить место для правых радикалов. Затем постепенно стали ущемлять излишне демократичных сторонников майдана. За ними пошли гонения на русскоязычных (даже тех, кто позиционировал себя как врага России, декларируя любовь к «майданной» Украине). На данном этапе уничтожают уже центристскую оппозицию.

Этот «праздник террора» закончится только с полной юридической ликвидацией любых остатков украинской государственности. Но для этого необходимо, чтобы подавляющее большинство граждан Украины осознало, что преступление, уничтожившее страну и лишившее их нормальной жизни, было совершено на майдане и большинство из них ему способствовали, кто активно, а кто пассивно (своим равнодушием к государственному перевороту, к преступлениям, которые путчисты начали совершать с первого же дня захвата власти). Чтобы вернуться в нормальное состояние, надо не столько надеяться на внешнюю поддержку, сколько отречься от майдана.

Но отречение от майдана невозможно без отречения от украинства (хоть в его нацистском, хоть в квазиевропейском формате). Майдан и есть порождение украинства, его реакция на то, что название Украина есть, флаг есть, герб есть, гимн есть, есть армия, валюта и международное признание, а украинцев как таковых нет, ибо большая часть страны говорит и думает по-русски и не чувствует враждебности к России. Чтобы сломать эту русскость Украины, чтобы русские Украины осознали свою инаковость по сравнению с русскими России (даже с собственными братьями, сёстрами, детьми и родителями), чтобы они начали испытывать к России враждебность и презрение, а себя осознали «частью Европы» (в которую могут интегрироваться только в качестве чернорабочих и девушек по вызову), для этого и нужен был майдан.

Выход из кризиса остатков украинской популяции возможен только в рамках возвращения в свою русскость, отречения от майдана и породившего его украинства и покаяния за все преступления, которые вольно и невольно, коллективно и индивидуально были совершены на пути «строительства нации». Иначе хаос и террор будут только усугубляться, а вымирание и разбегание всех, кому не повезло жить на этой территории, — ускоряться.

Байдена поддерживает меньше половины населения США. Зеленского поддерживает намного меньше половины населения Украины. Но большинство украинцев, как и большинство американцев, всё ещё хранят лояльность системе, не желая замечать, что она себя изжила и несёт угрозу их и их близких благополучию, отнимает будущее у их детей и внуков. Если большинство населения осознает, что система их враг, они удивятся, как легко, практически без сопротивления, она рухнет. И никакие «эскадроны смерти» не помогут — первыми разбегутся. Но если против системы будет выступать абсолютное меньшинство, то террористическое, тоталитарное государство всегда его задавит, опираясь даже не на поддержку, а на равнодушие большинства. Но и большинству не жить. Система на Украине и в США превратилась в антисистему. Она больше не способна поддерживать жизнь общества, она его уничтожает и, если её не сломать, уничтожит до конца.

Впрочем, не знаю, как американцы, а украинцы пока производят впечатление людей, даже под страхом смерти не способных признать свою собственную глупость и отречься от «святого» майдана. Они всё ещё ждут, что за следующим поворотом им откроется европейский рай, где все богаты, потому что сколько ни воруй, а блага не заканчиваются. Так, в их представлении, устроена Европа в частности и Запад в целом: всё берётся неведомо откуда в неограниченном количестве и каждый берёт себе сколько хочет, а работать не надо.

Есть народы, которые так и сошли в могилу, не сумев отказаться от абсурдной мечты, а есть те, которые смогли в последний момент отступить от края пропасти. История ставит на наших глазах очередной эксперимент.

Посмотрим, чем дело кончится.

Ростислав Ищенко: новости байденизма-зеленизма

Похожие статьи: