Всегда были и всегда будут люди, у которых есть все - престижная работа, успешность, ноль проблем с властью. Но они непременно хотят быть на другой стороне. Потому что на другой стороне им мерещится нечто, более достойное их раздутого "Я". Мандельштам - из таких.
Советской властью он не был обижен. Мог быть совслужащим, но служба требовала подчинения трудовой дисциплине, а это фе - не для голубых кровей. Выбрал богемную жизнь - и не промахнулся. Печатался, выступал, короче говоря, был успешным советским литератором.
Биографы слепили образ этакого далекого от политики, по-житейски беспомощного интеллигентика не от мира сего, который вдруг ни с того, ни с сего, взял да и сочинил пасквиль на генсека ЦК ВКП(б). А ему за это - судимость. А потом еще одну...
Однако все совсем не так, как кажется. Мандельштам с молодости был весьма активным оппозиционером - то в партию эсеров вступал, то к анархистам прислонялся.
Наследник богатого купца, до революции годами бездельничал в заграницах. Вроде как получал университетское образование, да только ничему не научился. В то время к нему приклеилась кличка "Златозуб" - вечный студентик носил золотые коронки, признак семейного достатка.
С 1917-го у него в биографии много интересного. Керенского - "птенца Петра" полюбил, как родного отца - неизвестно, за какие заслуги. Ленина-"временщика" ненавидел. Однако вслед за Керенским не побежал, остался в "совдепии" и даже служил несколько месяцев в аппарате Совнаркома. Какое-то время жил в Кремле, в квартире секретаря Ленина Горбунова. Был знаком с Троцким, жалобу на обидчика-Блюмкина доставлял лично в кабинет Дзержинского, пользовался поддержкой Луначарского.
В общем, жизнь и сильные мира сего крутились вокруг его персоны.
В 1919-м году с мандатом Луначарского Мандельштам поехал в командировку (от Наркомпроса) в Харьков, оттуда в Киев. Командировочных хватало на шикарный костюм, люксовые номера и дорогие рестораны. Но в Киев пришли белые... Мандат с подписью большевистского наркома Луначарского в этом случае - не лучшая рекомендация. Пришлось вместе с только что обретенной молодой женой срочно менять локацию. Но знакомства с белогвардейской контрразведкой избежать не удалось.
Биографы ставят Мандельштаму чуть ли не в заслугу, что не ушел за кордон с белыми. Может, потому и не ушел, что побывал в их тюрьме? Звериную сущность антипода большевиков он через много лет описывал так: "люди, на которых возможность безнаказанного убийства действует, как нарзанная ванна..."
Через год Мандельштам снова в Москве. У него появился всемогущий покровитель: товарищ Бухарин, член Политбюро ВКП(б), главный по Коминтерну, не последний по идеологии, в скором будущем -один из лидеров правой оппозиции. Как, каким образом их пути пересеклись - неясно, либеральные источники об этом молчок. Не сохранилось ни одного их письма друг другу. Конспирация...
Так или этак, но остается фактом: под покровительством Бухарина Мандельштам катался, как сыр в масле. Наблюдался у кремлевских докторов, отдыхал в лучших домах отдыха. Были и публикации, и книги, и гонорары. Правда, потом вдова придумала в мемуарах "непроходимое безденежье” , вроде как забыв о поездках на дорогостоящих извозчиках, шикарной одежде и долгих месяцах, проведенных в Крыму.
И все это - при полной свободе творчества. Мандельштам писал, когда хотел и что хотел, от стихов для детей до литературной критики. Надо сказать, критик из него получился тот еще: путал Лермонтова и Козьму Пруткова, и вообще о Лермонтове знал мало, называя его почему-то гусаром. Крайне уничижительно, грубо отзывался о творчестве Чехова. Судя по всему, новоявленный критик Чехова попросту не понимал, классик для Мандельштама - "невыразительная и тусклая головоломка".
Так же грубо писал и об Андрее Белом: "Необычайная свобода и легкость мысли у Белого, когда он в буквальном смысле слова пытается рассказать, что думает его селезенка."
Белый же через много лет дал Мандельштаму такую характеристику: “...Есть в нем, извините, что-то "жуликоватое", отчего его ум, начитанность, "культурность" выглядят особенно неприятно”...
Вообще, в отличие от поэтов-шестидесятников, сходивших с ума от душки-Мандельштама, современники относились к нему по-разному. К примеру, Блок употреблял словечко "мандельштамье". С Есениным были натянутые отношения, причем по инициативе Есенина. С Алексеем Толстым получилось совсем неприлично - скандал, товарищеский суд.
Вообще Мандельштам был большой мастер скандалить. В 1929-1930 разругался в пух и прах со всей литературной общественностью. Кто-то посмел намекнуть, что он плагиатор, да к тому же нанимает литературных "негров". Мандельштам устроил скандал до небес, исписал тонны бумаги, ругая обидчиков площадной бранью, долго судился...
По стилю его жалобы напоминают Паниковского: "Поезжайте в Киев и спросите! Поезжайте в Киев и все!"
Бухарин хлопотал за него: неизменно называя "крупным поэтом", писал во все концы, подыскивал возможность зарабатывать. В ответ из разных городов приходили предложения читать лекции по искусству. Но Мандельштам почему-то уклонялся.
В 1930-м Бухарин выбил для Мандельштама творческую командировку в Армению. Командировку подписал лично Молотов. От командировки, вероятно, ожидалось многого. Не каждый рабочий мог запросто поехать путешествовать по СССР, другое дело - крупный литератор расскажет, какая она, загадочная жизнь вдалеке от центральной России...
В командировку Мандельштам поехал с супругой. Путешествовали в мягком салон-вагоне. В воспоминаниях Надежда Мандельштам пишет: “обезумевшие от голода крестьяне отдавали за корку хлеба что угодно: курицу, мясо...” Оригинальное представление о голоде.
Так Мандельштам путешествовал семь (!) месяцев, за это время два раза посетил Тифлис, где встречался наедине с первым лицом Закавказья товарищем Ломинадзе. Курсирование Мандельштама от Бухарина к Ломинадзе и обратно вряд ди не случайно. Война "старых большевиков" против Сталина набирала обороты.
Еще при Ленине большевики договорились не раздирать партию на группки и запретить оппозиционную деятельность. А кто недоволен - выход из партии там же, где и вход. Как бы не так... К концу 1920-х Зиновьев, Каменев, Смирнов, Бакаев, Рютин, Сырцов, Ломинадзе , Бухарин и прочие будущие "жертвы террора" уже начинали собираться в группки, вербовали недовольных.
Разумеется, Мандельштам втянулся в политическую борьбу абсолютно осознанно. О юношеском максимализме речи не могло быть - хлопцу под сорок...
По воспоминаниям Надежды Мандельштам, ее муж в кругу друзей издевался над "идиотскими прожектами сталинской индустриализации”. Представьте, говорил Мандельштам, что вам нужно обставить вашу квартиру, навести уют, а вы, на все деньги, взяли да и купили сто пятьдесят чугунных унитазов...
После командировки Мандельштам опубликовал цикл "Путешествие в Армению". Но знакомство российского читателя с жизнью Армении не состоялось.
Семь месяцев Мандельштам сибаритствовал: доехал до Абхазии, отдыхал на озере Севан, посещал экскурсии, любовался пейзажами, вкусно кушал, встречался с местной творческой элитой и партийными работниками. А потом:
"В год тридцать первый от рожденья века
Я возвратился, нет - читай: насильно
Был возвращен в буддийскую Москву...."
Цикл "Путешествие в Армению" включает несколько изящных эссе - то, что нужно для узкого круга друзей-эстетов. Но о традициях, культуре, истории и людях Армении не рассказано ничего. Даже либеральный историк-апологет изумляется, почему хотя бы о чудовищной трагедии армянского народа, о резне 1915-го - ни строчки.
"Мне уже становилось скучно"... Пожалуй, эти четыре слова точно описывают отношение Мандельштама к работе. А командировка - это именно работа.
Так или иначе, гонорары были выплачены - и осенью 1933-го Мандельштамы стали новоселами в роскошной московской кооперативной "двушке". Примерно тогда же появилась неодобрительная рецензия на "Путешествие...".
Биографы называют этот эпизод травлей. Однако никто не обещал Мандельштаму, что его вечно будут только хвалить: такова судьба литератора.
К слову, в рецензии ничего, кроме чистой правды, нет, а правда оказалась слишком нехороша.
В октябре 1933-го года Мандельштам, взрослый мужик 43 лет от роду, написал то самое стихотворение о Сталине: “тараканьи смеются усища, и сияют его голенища”. Получилась заказуха весьма низкого качества - ничего от мандельштамовского изящества и красоты. Но писалось-то не для эстетов, а для простых людей. Для тех, кого нынешние борцуны называют быдл.....рашкой и ватниками. Чтобы доказать низшим существам на пальцах, что власть какая-то не такая.
За что боролся наш поэт, на то и напоролся. В мае 1934-го Мандельштама арестовали и предъявили ему "составление и распространение контрреволюционных литературных произведений".
Разумеется, Мандельштам призвал на помощь Бухарина. А Бухарину позарез нужно было, чтобы поэт не слишком откровенничал с чекистами - мало ли какие подробности их тесного общения всплывут.
И написал "дорогому Кобе", в конце длинного делового письма на другие темы, очень осторожно и как бы между прочим: "..первоклассный поэт... он - безусловно не совсем нормален; он чувствует себя затравленным и т. д. .. Ко мне все время апеллируют, а я не знаю, что он и в чем он "наблудил"...
И впрямь - откуда же Бухарину знать, кто он, что он...
Сталин поинтересовался мнением Пастернака, действительно ли Мандельштам мастер. Пастернак в ответ - не бе, ни ме. "Плохо вы защищаете ваших друзей...” - заключил Сталин.
На письме Бухарина появилась резолюция: "Кто дал им право арестовать Мандельштама? Безобразие…" В итоге литератору предоставили право выбирать место ссылки. Выбрал Воронеж.
Работал в Воронеже в театре, но быстро бросил, сославшись на здоровье. Издатели печатать его не хотели, да никто и не обязан... Самое печальное, что отказался помогать родной брат.
В итоге впервые в жизни с деньгами стало туго. И его это страшно возмущало, снова строчил жалобы и претензии, требовал немедленно все исправить, угрожал написать в НКВД и в правительство.
Между тем мученик продолжал тихой сапой нарушать закон. Литератор с супругой проникали в столицу, куда въезд Мандельштаму был запрещен. Встречался почему-то исключительно с оппозиционЭрами.
Похоже, легко отделавшись, Мандельштам решил, что ему море по колено. Своим положение ссыльного даже гордился, писал, что совершил "политическое преступление, а не ошибку".
Однако по второму обвинению в к-р деятельности весной 1938 года Мандельштам получил уже реальный срок, с отбыванием в ИТЛ. Мог бы отсидеть и начать все сначала, но... тиф никого не жалел, ни правых, ни виноватых. Тиф унес Осипа Эмильевича в могилу под новый, 1939 год далеко от дома, во Владивостоке. Это совсем не смешно, но почему-то снова вспоминается Паниковский...
Дело Мандельштама 1934 года при Хрущеве не пересматривали, как и дело Бухарина. Хрущев точно знал, чего можно, а чего не нужно. Окончательная реабилитация Мандельштама и его покровителя произошла уже при Горбачеве, когда за дело взялся главный идеолог перестройки Александр Яковлев.
Итак, Осип Эмильевич Мандельштам реабилитирован посмертно "за отсутствием состава преступления": по делу 1938 года - в 1956 году, по делу 1934 года - в 1987 году. Так теперь в истории он и останется - невинной жертвой кровавага сталинского режима.
Мнение редакции может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Благодарим каждого зрителя за внимание к нашему творчеству, за ваши комментарии. - 13175709
Видео
ТВ
Статьи
В мире
Новости
Блоги
Политика
Каталог
Война
