Вице-премьер, председатель коллегии Военно-промышленной комиссии Российской Федерации Дмитрий Рогозин лично контролирует ход строительства космодрома Восточный и обещает встречаться с сопредседателем Российско-китайской межгосударственной комиссии не только на её заседаниях. О претензиях к строителям космодрома, новых проектах с Китаем в области авиации и космоса, новой госпрограмме вооружений до 2025 года и переговорах с США по размещению станций ГЛОНАСС Дмитрий Рогозин рассказал в интервью ТАСС.
– Недавно началась прокурорская проверка расходования бюджетных средств на строительство космодрома Восточный и причин срыва графика работ. Какие сейчас сроки введения в строй ключевых объектов комплекса, решена ли проблема с отставанием от графика?
– Здесь два разных вопроса. Есть вопрос отставания и как его наверстать – это не просто дело прокурорской проверки, это вопрос наращивания мощностей, рачительного отношения к деньгам. Но это в большей степени проблема заказчика, то есть Роскосмоса. Второй вопрос касается преодоления тенденций к нарушениям законности, которые могут быть, и тем более тех проблем, которые были в прошлом.
Когда я впервые приехал на Восточный, у нас, честно говоря, отставание было примерно год, потому что проектная документация писалась на коленке, а по многим объектам её просто не было. При этом все ссылались на уникальность некоторых объектов, мол, на них невозможно написать проектную документацию. Это самая большая лазейка для любых коррупционных схем.
Ещё одна проблема, которая приводила к отставанию, – технологически неправильно рассчитанное время завершения стройки на первом стартовом столе. Расчёт был на то, что строители должны закончить его в ноябре 2015 года, а уже в декабре оттуда должен состояться запуск. Но это невозможно: минимум полгода необходимо, чтобы было протестировано всё технологическое оборудование. Для этого его нужно было вовремя завезти, установить и подготовить к первому запуску ракеты. Поэтому ещё тогда, летом 2012 года, я потребовал сдвинуть на более ранний срок окончание строительных работ – с ноября 2015 года на июнь-июль 2015-го. Это также создало своего рода отставание от сроков. Но это не отставание, это возвращение к логике реализации указа Президента РФ об осуществлении пуска космического корабля в автоматическом режиме с первого стартового стола Восточного.
– Какие основные претензии к строителям?
– Претензии к строителям в том, что, с нашей точки зрения, им действительно не хватает рабочих рук, чтобы обеспечить ввод всех объектов первой очереди в указанные сроки. Конечно, мы не пойдём на то, чтобы соглашаться с их хитростями, когда они предлагают выделить так называемый пусковой минимум, то есть сосредоточить усилия только на тех объектах, которые просто позарез нужны для пуска ракеты, а остальное откладывают в долгий ящик. Мы считаем, что всё, что заложено в план, должно быть реализовано в полном объёме.
– Десять дней назад вы были на космодроме с очередной инспекцией. Какое сохраняется отставание?
– На сегодняшний момент самая главная задача – вовремя дать тепло в технологические помещения, чтобы там можно было распаковывать и устанавливать оборудование, необходимо в целом не потерять темп зимой и, нарастив объёмы производства, выйти к июню на завершение основных работ. Что касается отставания, оно примерно так и сохраняется – месяц-полтора по объектам. Боюсь, что придётся бывать там регулярно. У нас приезды начальников всегда стимулируют ход работы. Сам я планирую быть там в следующий раз уже в 20-х числах ноября, потом под Новый год. То есть я буду летать на Восточный каждый месяц и добьюсь нормализации работы по строительству космодрома.
– Какие ещё меры принимаются, чтобы стройка космодрома шла нужными темпами?
– Чтобы всё это произошло и гармонично работало, я принял решение перебросить туда основные силы и компетентных людей, которые раньше занимались созданием такого рода крупных объектов. В частности, мы полагаем необходимым подключить в полный рост Минстрой России. Я предложил первого заместителя министра строительства ЛеонидаСтавицкого назначить главным должностным лицом, которое могло бы сопровождать стройку со стороны Минстроя.
Сейчас формируется рабочая группа, которая возьмёт на себя контроль подготовки всей технической документации, работы Главгосэкспертизы, подсчётов всех необходимых коэффициентов, в том числе по уникальным работам. То есть борьба с этими «бумажными тиграми» должна быть завершена в ближайшие два-три месяца. Надо выйти на рутинную стабильную работу самих строителей, которую будет контролировать Минстрой по поручению правительства РФ.
– Со строителями понятно, а какие есть претензии к Роскосмосу?
– Что касается Роскосмоса, здесь претензий не меньше, а может, даже и больше. Прежде всего, они касаются работы гендирекции космодрома. Я считаю, что там необходимы срочные кадровые изменения, повышение статуса гендирекции, её компетентности, с тем, чтобы заказчик мог контролировать ход работ у генподрядчика. В целом мы понимаем всю сложность работы. Космодром Восточный строится в регионе, где не хватает строительной техники, так как всё в тайге, достаточно далеко от населённых пунктов, там мало рабочей силы. Мы это всё понимаем, но это никак не снимает задачи, поставленной главой государства.
– Дополнительные деньги для ускорения строительства выделяться будут?
– Нет, мы не будем выходить за те ассигнования, которые предусмотрены. Всё уже спланировано в бюджете, и пока каких-то разногласий у нас с Минфином нет.
– Как обстоят дела на Восточном со стартовым столом для «Ангары»?
– Это ещё одна важная задача – нужно немедленно подготовить всю необходимую проектную документацию для работы на втором стартовом столе, то есть под «Ангару». Кроме того, на Восточном надо строить аэродром, город, уже не служебное, а постоянноежильё, объекты инфраструктуры, технический комплекс. Но на самом деле космодром будет строиться и дальше, потом будет третья очередь, под сверхтяжёлую ракету, которая ещё пока в задумке у конструкторов. Эта история надолго. Сейчас самое главное – выдержать темп, с тем чтобы в декабре 2015 года впервые обеспечить с Дальнего Востока пуск космического корабля со спутником «Ломоносов».
– Возможен ли в нынешних условиях секвестр госпрограммы вооружений (ГВП) до 2020 года, на которую выделено 20 трлн. руб.?
– Каких-либо сокращений ГПВ с учётом ситуации в мире мы просто не можем себе позволить. Президент России Владимир Путин уже высказался однозначно, и, естественно, это было связано с многочисленными консультациями по этой теме. Речь идёт о том, что, если мы и будем переносить отдельные мероприятия за 2020 год, то только по одной простой причине: из-за неготовности промышленности решить ту или иную задачу.
– А финансирование новой ГПВ на 2016-2025 годы может быть урезано?
– Мы планируем либо в начале следующего года, либо в конце этого провести следующее заседание Военно-промышленной комиссии с участием Президента, на котором будут рассмотрены вопросы финансово-экономического фона, на котором будет формироваться новая ГПВ. То есть сейчас Минфин и Минэкономразвития должны сформировать наиболее реалистичный прогноз экономического развития страны. Исходя из него, из этой системы координат, мы сможем понять предельно минимальный объём финансирования будущей программы вооружения. Так или иначе, оно будет примерно сопоставимо с финансированием нынешней программы.
– Как идёт программа импортонезависимости нашего ОПК? Каков объём работы и какие сроки?
– Первый этап плана импортозамещения принят президентом, одобрен, деньги на него выделены, в том числе и по текущему году. Эти мероприятия уже осуществляются на ряде объектов. Я не могу их называть, с тем чтобы не привлекать лишнего внимания. Но в целом всё идёт по плану. Контролёром исполнения этого плана является Министерство Обороны, как главный заказчик, как главное заинтересованное лицо. Они формируют отчётность по исполнительному плану еженедельно. Соответственно, раз в квартал Правительство получает информацию, насколько план исполняется. Что касается второго этапа, он связан с ответом на санкции, объявленные Западом.
– То есть импортозамещение США и Европы?
– Совершенно верно. Тут тоже всё подсчитано, все цифры сведены. К концу октября всё это должно поступить в правительство. Аппарат коллегии ВПК будет тщательно анализировать эти данные, сводить к единому знаменателю, после чего вопрос будет доложен Президенту и одобрен.
– Стоимость этой программы тоже подсчитана?
– Да.
– Цифру можете назвать?
– Нет, не назову.
– Вы возглавляете российскую часть двусторонней межправительственной комиссии с Китаем по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Как оно развивается?
– У нас довольно бурные взаимоотношения с Китайской Народной Республикой, здесь большое спасибо надо сказать странам Запада. Причём я даже не шучу, потому что в каком-то смысле это прорвало некоторые психологические барьеры, которые, может быть, у кого-то в голове существовали в отношении сотрудничества с Китаем. Мы работаем сейчас активно по космосу, отрабатываем возможные совместные проекты в области исследования космического пространства. На Международную авиационно-космическую выставку в Джухае в ноябре отправляется делегация Роскосмоса и ведущих предприятий ракетно-космической промышленности, где они обсудят конкретные проекты с представителями китайской промышленности. Потом доложат в правительства своих стран.
По линии Росатома мы активно обсуждаем вопрос расширения российского участия на рынке электроэнергетики Китая, вплоть до того, чтобы выйти по отдельным проектам вместе на рынки третьих стран.
По системам спутниковой навигации – российской ГЛОНАСС и китайской «Бэйдоу» – мы тоже договорились. Я предложил китайским коллегам идею сложить усилия двух систем. Она им понравилась. Российская система более северная, мы охватываем в основном Северное полушарие. Китайцы в этом смысле южане. Здесь сложение возможно: сотрудничество техническое как на орбите, так и на Земле в создании чипсетов, которые могли бы быть приёмниками сигналов и «Бэйдоу», и ГЛОНАСС. Это даст дополнительные характеристики по чистоте и точности сигнала. То есть мы уйдём от зависимости в связке сGPS.
– Как продвигается работа по совместному созданию с Китаем широкофюзеляжного дальнемагистрального самолёта и тяжёлого вертолёта? Вертолёт будет развитием проекта нашего Ми-26?
– Да, в области авиации мы значительно продвинулись по пути создания тяжёлого вертолёта, 38-тонного. Но это будет даже не глубокая модернизация Ми-26, а, по сути дела, технологический взнос РФ в создание нового вертолёта при масштабном китайском финансировании этого проекта. Мы в этой машине тоже заинтересованы.
По широкофюзеляжному дальнемагистральному самолёту тоже ситуация двигается. Уже закончен его дизайн-проект. Мы сейчас считаем рынок: какова потребность Китая в этих бортах, какова – нашего рынка. Самый главный вопрос: сколько мы будем его сертифицировать и где? Либо это будет сертификация российская, то есть Межгосударственного Авиационного Комитета (МАК), либо Китай у себя будет его сертифицировать. Мы предложили китайцам вступить в МАК и тем самым снять проблему, связанную с сертификацией и этого самолёта, и других образцов авиационной техники. Этот вопрос сейчас прорабатывается.
В общем, по многим направлениям у нас с Китаем есть продвижение. С китайской стороной мы работаем очень плотно и договорились, что будем общаться на уровне встреч сопредседателей чаще, чем проходят заседания комиссии. В начале года я как раз собираюсь посетить Китай для утонения работы по этим стратегически важным проектам.
– Ещё в мае российская сторона выставила США своего рода ультиматум по размещению наземных станций GPS на территории РФ. До 31 августа американские партнёры должны были принять решение об аналогичном размещении наземных станций ГЛОНАСС на своей территории. Как идут переговоры?
– А там никаких переговоров нет. Мы же заявление сделали ещё весной. Я предложил инициировать переговоры с США по размещению инфраструктуры ГЛОНАСС на их территории, а до тех пор, пока переговоры идут, подвесить существование инфраструктуры станций GPS на территории РФ. Американцы не пошли в условиях санкций ни на какие переговоры. То есть вопрос имеет нулевой смысл с точки зрения перспектив. Поэтому нами были приняты меры. Они нас вполне устраивают. Мы лишили техническим путём станции GPS на территории РФ возможности быть использованными в военных целях.
– Как именно технически российские специалисты лишили американцев возможности использовать станции GPS на нашей территории в военных целях?
– Как мы это сделали, рассказывать по понятным причинам не буду, но мы это сделали. Мы не хотим и назло бабушке уши отмораживать, и лишать наших пользователей возможностей работы и с ГЛОНАСС, и с GPS. Зачем нам создавать меньше возможностей для собственного населения? Но мы полностью уничтожили любую перспективу, даже косвенную, использования навигационной американской системы для наведения высокоточного оружия.
– Как идёт подготовка к старту тяжёлой «Ангары» с Плесецка?
– По докладам военных, сейчас на Плесецке полная строительная готовность для запуска «Ангары» в конце декабря. Согласно докладу промышленности, у них также полная готовность ракеты к запуску. Никаких вопросов, требующих вмешательства правительства России, нет. Вопрос находится в полном ведении Минобороны, как запускающей организации и Центра Хруничева (Государственного космического научно-производственного центра им. М.В. Хруничева. – ТАСС) как изготовителя ракеты.
– «Ангара» полетит, как и планировалось, 25 декабря?
– Предварительно 25 декабря. Но там делается недельное окно. Это же испытания, поэтому пуск будет осуществлён по технической готовности.
Похожие статьи:
Технологии → В жилах динозавров текла ни теплая, ни холодная кровь
Технологии → Видео-маркетинг в развитии интернет-бизнеса
Технологии → Балмер стал крупнейшим индивидуальным держателем акций Microsoft
СМИ → Украина хочет построить в Австралии космодром
Технологии → Microsoft представила новый планшет Surface Pro 3
Технологии → США вновь обвинили Китай в кибершпионаже
Мнение редакции может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Благодарим каждого зрителя за внимание к нашему творчеству, за ваши комментарии. - 13501559
Видео
ТВ
Статьи
В мире
Новости
Блоги
Политика
Каталог
Война