О.Журавлева― Начну я с новостей из Грозного. Там полиция пришла в офис «Мемориала» для проведения так называемых следственных действий. Непонятно, что они хотят. Известно, естественно, об арестованном ранее главе чеченского «Мемориала» Оюбе Тетиеве. Его фамилия там тоже каким-то образом упоминается. Что это такое, почему вдруг такие преследования «Мемориала» в Чечне? А до этого был «Мемориал» в Назрани, непонятно, как загоревшийся.
М.Шевченко― Я думаю, что потому, что «Мемориал» — это честная правозащитная организация, одна из лучших и старейших в России, которая, несмотря на угрозы и гибель своих сотрудников, оказывала всегда юридическую поддержку тем, кто в этом нуждался на Кавказе во многих республиках: и в Кабардино-Балкарии, и в Дагестане, и в Чеченской республике, и в Ингушетии.
«Мемориал» никогда не склонял голову перед угрозами. И у него уже есть такой мартиролог погибших или изувеченных вследствие нападения террористов, на мой взгляд, в форме в том числе, или в разных других обличиях, на сотрудников «Мемориала». «Мемориал» является проблемой для тех, кто хотел бы продолжения на Кавказе «атмосферы и политики беспредела, правового нигилизма, — я цитирую Путина, это его слова…
О.Журавлева― Это канонические формулировки.
М.Шевченко― …Да, это канонические формулировки, можно сказать — экс-катедра, которые были сказаны неоднократно, — и нарушения российской Конституции».
Очевидно, ситуация, в которой Кавказ продолжает оставаться территорией, на которой можно делать что угодно по отношению к гражданам – убивать, пытать без суда и следствия, объявлять людей террористами без судебных решений, — эта ситуация устраивает какие-то группы силовиков, какие-то группы властных элит. Какие? Я не хочу никого голословно обвинять и называть какие-то имена.
Для меня очевидно, что это достаточно влиятельные силы в Российской Федерации, которые не имеют ни конкретно этнической принадлежности, ни конкретной территориальной принадлежности. Я не могу сказать, что они находятся в Грозном, Назрани, Махачкале или где-то еще… или в Екатеринбурге, например, базируются. Я могу сказать, что это общая система террора и насилия, которая, к сожалению, в нашей стране по отношению к кавказскому региону является нормой.
На Кавказе нормы российской Конституции ограничены. То, что в Москве хоть как-то можно… в Москве, допустим, арест человека, задержание на улице вызывает всеобщий шум, возмущение, и это правильно, безусловно, я это только поддерживаю целиком и полностью.
На Кавказе же убийство журналистов не расследуется, если, конечно, эти журналисты не являются провластными. Вот, допустим, убийство очень хорошего парня, которое в Кабардино-Балкарии убили террористы несколько лет назад – это, по-моему, был ведущий местного телевидения, — оно было мгновенно расследовано. А убийство оппозиционных журналистов – Хаджимурата Камалов, Ахметнаби Ахметнабиева – не расследуются.
И, более того, вранье звучит со стороны часто очень важных людей по поводу того, что «мы все расследовали», хотя это просто чистая ложь, которая, в том числе, докладывается президенту Российской Федерации в лицо.
Вот эта общая система абсолютного произвола, когда можно делать все что угодно, она вынуждает, на мой взгляд, некоторых людей пробовать на прочность дальше. А вот если сейчас мы просто запугаем – нам чего-нибудь будет из Москвы? Нет никакой реакции официальной: ни Песков ничего не говорит, ни Кириенко, ни Путин.
О.Бычкова― А про кого они должны говорить?
М.Шевченко― Вот, допустим: «Мы осуждаем угрозы журналистам». Значит, угрожать можно. Дальше: А давай-ка мы проломим голову журналисту правозащитнику – будет реакция, скажут нам «Фи», осадят нас? Нет, тоже никто не говорит. «Мы не в курсе, — говорят, — мы ничего не знаем». Только вот Татьяна Николаевна Москалькова сейчас сказала по поводу поджога, резко осудила нападение на «Мемориал». Она очень достойный человек и хороший юрист.
О.Бычкова― И она, кстати говоря, сказала, что нужно проверить, не были ли эти наркотики, обнаруженные у Оюба Тетиева, подброшенными.
М.Шевченко― Татьяна Николаевна – это честный юрист, честный человек. Она свою диссертацию по смягчению участи подследственных защитила в советское время, то есть это настоящая диссертация, мы уверены в этом.
О.Бычкова― Важное замечание.
М.Шевченко― Но самое главное, что она настоящий омбудсмен, она настоящий, порядочный человек.
Короче, вот можно проломить голову. А вот убить можно? Наташу Эстемирову можно убить, чтобы это не было расследовано никогда. Выясняется, что и это можно. Камалова можно убить. Можно убить 7 ногайских имамов. Я Путину рассказываю перед всей страной на встрече СПЧ с Путиным об убийстве отцов этих девочек, которые в ногайском селе Кара-Тюбе за хиджаб, помните, боролись, невинные мирные?.. Их просто расстреляли. Можно? Можно.
Значит, все можно, ребята – можно всё! Можно убить любого человека, пытать любого человека, обвинить любого человека. Можно напасть на машину с журналистами в масках и их избить битами прутьями на границе Чечни и Ингушетии, и ничего за это не будет. Эти следственные мероприятия будут просто похоронены. Значит, можно и офис «Мемориала» поджечь. Все можно. Значит, можно. Ну, можно – мы поняли позицию московской власти.
Потому что это не может быть без позиции Москвы, без одобрения из Москвы. И я не верю, что в нашей стране, где власть федеральная клянется такой управляемостью и такой страшной вертикалью, в каких-то регионах существует абсолютный беспредел, который обсуждает вся страна – ну, конечно, не федеральные каналы это обсуждают, это обсуждают как бы СМИ независимые – вот это обсуждается, но федеральная власть об этом не знает. Песков же сказал, что он не в курсе. Как он там ответил на вопрос, когда его спросили?
О.Бычкова― Что он всегда говорит правду.
М.Шевченко― Да, что он всегда говорит правду, но в целом он не в курсе. Конечно, нападение на «Мемориал» — это не точка внимания президента и его пресс-службы. Вручать Людмиле Михайловне Алексеевой цветы и как она руку будет целовать, за Изместьева прося, или вручать ей какую-нибудь грамоту или премию – это, понимаете, можно продавать на Запад картинку: «Видите, мы тут с самой Алексеевой вежливо обращаемся». А расследовать убийство журналистов, нападение на правозащитников – нет, тут у нас уже, понимаете ли, не хватает наших властных полномочий.
О.Бычкова― А позиция московской власти по отношению к региону, к властям региона, к руководству этих республик, она в чем заключается: пускай делают, что хотят?
М.Шевченко― Она заключается в позиции Киплинга: «Несите бремя белых». Они себя в Москве полагают белыми, а там, полагают, живут туземцы, которым надо или насадить таких королей, которые будут их прессовать или держать под контролем, или, как говорится, просто прессовать и запугивать и всё. Там никакой демократии не положено.
О.Бычкова― Где она положена, скажите мне, пожалуйста?
М.Шевченко― Давайте так. При всей критике Сергея Семеновича Собянина, мне как москвичу в чем-то мэр нравится, в чем-то он не нравится; где-то он плохо, на мой взгляд, сделал тротуары. Я могу сказать, что праздники москвичам были красивые устроены, например.
Но Москва – это достаточно демократическое пространство все-таки. В Москве журналистов не убивали, за то, что критикуют власть московскую, по крайней мере. В Москве, в общем, происходит некая дискуссия публичная и так далее. Нам все равно не устраивают ее рамки…
Мнение редакции может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Благодарим каждого зрителя за внимание к нашему творчеству, за ваши комментарии. - 13494316
Видео
ТВ
Статьи
В мире
Новости
Блоги
Политика
Каталог
Война
