Мария Захарова: Новый президент США

21 января 2017 - vip

Я не согласна с тем, что это главное событие, которое МИД должен комментировать. Мы должны комментировать двусторонние отношения. Мы как раз ждем того, что после инаугурации будет сформирована уже команда официально. Все начнут рассаживаться на свои места. Мы прекрасно понимаем, что уйдет какое-то время не только на назначения, но, безусловно, на наладку этого механизма. Мы видим, как сейчас все непросто складывается в США. С пониманием к этому относимся. И после этого, конечно, какое-то время уйдет на формирование курса, в том числе и внешнеполитического.

Нет, я уже сказала, что это не предвыборная риторика, это был жесткий, в общем, и прессинг на ту команду, которая рассматривается в качестве, тогда рассматривалась в качестве приходящей. Сейчас уже понятно, что она приходит. Это был прессинг, торг, это продолжение внутриполитической борьбы. США так устроены. Кому-то нравится, кому-то нет. Мы в данном случае вторичны. Это не наше дело, это их внутренняя политика. Но это была часть внутриполитической истории в США. Вот они так устроены. И мы просто ожидаем, что сейчас команда придет и сформирует курс. Вы понимаете, сейчас были отдельные заявления. Они были разные. И каждый раз с изменением хотя бы одного слова, все пытались угадать, и вы правильно сказали: верите или не верите. Вот, наверное, до инаугурации надо было верить, не верить, сейчас нужно уже оставлять веру церкви и верующим. И, наверное, обывателям. А самим заниматься абсолютно четким прагматичным анализом того, что будет сформировано. Но нужно дать им время, чтобы они это все сформировали. Потому что конечно, мы прекрасно понимаем, что 8 лет была одна команда, которая шла одним путем, мало того, все-таки два срока тоже имеют определенную разницу. Два срока, которые были у Барака Обамы. И они не одинаковы были по своему наполнению. Я имею в виду в отношениях с Россией. И конечно, сейчас мы исходим из того, что есть возможность для того, чтобы те отношения, которые были заведены в тупик, а это тупик был…

Кстати говоря, все считают, что работа официального представителя очень сложная, я могу это сказать, что действительно непростая история. Спасает одно – что есть некие принципы, на которых строится внешняя политика. Наша российская отечественная. И это облегчает задачу во многом. Потому что тебе не приходится постоянно сверяться с позицией и спрашивать, а что говорить-то. Я вам хочу сказать, что в данном случае наша позиция, она достаточно проста. Она была озвучена многократно, я готова ее повторить. Строится она не на том, кто находится в Белом доме. А строится она из того, что мы открыты к взаимодействию с США по целому ряду направлений. Для нас есть приоритетные направления, для нас есть те направления, которые мы понимаем приоритетные для США. Есть просто общие сферы интересов, есть вещи, по которым вообще в принципе принципиально расходимся. Но мы исходим не из того, что есть пророссийские президенты, не пророссийские президенты, мы нацелены на то, чтобы работать.

Алексей Алексеевич, я имею в виду насколько я могу здесь говорить не только сухо, официально, но насколько я могу говорить, в том числе своими личными чувствами и эмоциями. Вот насколько я могу это соединить, насколько мне позволяет это, то я могу вам сказать, что я абсолютно никогда ни разу за вот эти годы не видела, а видела, наверное, многое, потому что это были переговоры за закрытыми дверями. И многочасовые. В ситуациях, когда люди были настолько измотаны и истощены нагрузками, кризисами, внезапно появляющимися новостями, что они не могли не раскрыться. Ну вы понимаете. То есть когда идет напряженнейшая работа, на протяжении многих часов, люди, как правило, снимают маски. Они перестают быть теми актерами, которыми многие из них бывают на публике. Поэтому ты видишь людей в разных ситуациях. И в пиджаках, и без пиджака. И радостным, и не радостным. И в гневе, в разных ситуациях.

Я ни разу за эти годы не видела госсекретаря США Джона Керри с какой-то такой русофобской что ли тональностью и вообще даже близко ничего не было. Я видела человека, который, на мой взгляд, очень искренне, но при этом разумно, я не могу давать ему такие оценки, потому что намного меня старше и намного более опытный человек. Но уж позвольте мне, коль вы мне задали вопрос, на мой взгляд, с действительно аналитическим подходом, пытаться внести вклад в решение глобальных задач, которые стояли перед, я думаю, что он считал, стояли перед американской внешней политикой. Я видела при этом колоссальную борьбу закулисную, которая в том числе прорывалась наружу. Хотя конечно, американская делегация это американская делегация, некий монолит. Но она все равно прорывалась. Вот эта подковерная борьба, которая была в Вашингтоне. И в основном в администрации. Которая максимально блокировала многие из его инициатив. Я видела, как это приносило ему страдания. Как он реально страдал, по-человечески и профессионально. Потому что многое из того, что он хотел сделать, и хотел сделать буквально еще месяц-полтора назад, все было заблокировано. И было реально заблокировано сознательно. То есть это не так складывались обстоятельства, а это была сознательная политика людей, которые были можно сказать кураторами внешней политики в Белом доме.

Мария Захарова: Новый президент США

Похожие статьи: